Главная
Львов-Киев
Во Львов пришлось заехать, чтоб прикупить гривны и что-нибудь для защиты от дождя. Впечатления остались грустные: грязно, всё вперемежку - машины, люди, церкви. Вещевой рынок бедный и однообразный, с трудом раскопал в second hand подходящую ветровку и поспешил покинуть этот город. Как только выбрался за пределы столицы Западенщины, зарядил холодный дождь при сильном боковом ветре. Вода с переднего колёса, несмотря на полноразмерное крыло с резиновым брызговиком, постоянно сдувается в правую кроссовку, и когда стопа совсем коченеет, торможу на авто-бусных остановках (сработанных по старому советскому образцу – крытые и не сильно загаженные) и отжимаю носки. Продрог насквозь, обедал и отогревался в придорожном кафе. После чего обернул себя теплоизоляционным ков-риком, сложенным вдвое, прорезал дырку для головы в полиэтилене, которым укрывал на ночь велосипед и натянул его как пончо, а сверх всего надел мокрую ветровку. 
Теперь еду как в термосе, но руки в мокрых х/б перчатках замерзают настолько, что пальцы отказываются переключать скорости и доставать из кармана ветровки подкрепляющие порции изюма с арахисом. Останавливаюсь и машу руками, как мельница крыльями, пригоняя кровь к стылым конечностям.
Брызги от проходящих автомобилей были уже не в счёт. Но на 2-х кило-метровом объезде строящегося моста, самосвалы залили меня с ног до головы жидкой глиной. Отмывался в ручье, не раздеваясь, поливая воду прямо на одёжку – всё равно мокрый, как суслик. К концу дня ноги по бёдра чёрные от грязи. Благо, есть чем помыться, воды вокруг полно.
К 18-ти часам температура опустилась до 11°С. Но дневной результат радует, за плечами остались 180,2 км (рекорд!) при средней скоро-сти 21,2 км/час.
В палатке, пока варится ужин и чай, сушу на котелках носки, а забира-ясь в спальник, оборачиваю ноги во влажную ветровку – и теплее, и одёжка подсушится.
Утром термометр показывал 8° при 100%-ной влажности. После сегодняшней ночи несколько подсел голос.
540 километров от Львова до Киева, под непрерывными дождями, я одолел за три дня. Нудная дорога, однообразие которой "скрашивалось" борьбой с погодными условиями и перекусами в уютных придорожных трактирчиках.
За Ровно пошёл "автобан" с раздельными полосами, но разбитые бетонные стыки, трещины, наплывы и ошмётки асфальта на обочинах не позволяли крутить в полную силу. Нагружаешь не столько ноги, сколько "пятую точку". Если на горных дорогах, на пересечённом рельефе задействованы разные группы мышц, то здесь на плоской равнине больше всего наминались ягодицы. До полудня время пролетало достаточно быстро, но после обеда оно безнадёжно замедляло свой бег и основной причиной коротких передышек и вынужденных остановок, была настоятельная необходимость (незамедлительно) дать отдых многострадальному седалищу.
Вспомнить особо и нечего: удручающие картины обедневшей за годы самостийности новоиспечённого государства провинции. Народ, живущий на подножном корму, продающий на обочинах дорог даже не грибы (сами съедят) – грубые дворницкие мётлы, связанные из прутьев (за многие десятки километров не видел ни одной машины, притормозившей возле развешанных на кустах метёлок). В придорожных сельмагах не только скудный ассортимент продуктов, но и дефицит п/э пакетов: в лучшем случае, из-под прилавка достанут старый, потрепанный пакетик. Продавщица упорно пыталась засунуть к купленному мной печенью ещё и кусок варёной колбасы: "Ну шо вы отказываетесь? Я ж бачу, шо вы в дороге!". Подошедшему за мной мужику она отпустила четвертинку водки "на развес", разлив поллитровку по двум бутылкам и сравнив их уровень на глаз.
С ночлегом в этих краях проблем не возникало. Я старался использовать светлое время до последней минуты, и место для стоянки начинал присматривать не ранее, чем за четверть часа до захода солнца. Главное, чтоб не было вблизи населённого пункта и, по возможности, открывался вид на запад, чтоб в недолгие минуты лагерных сборов можно было полюбоваться закатом. Когда начинало темнеть, сваливал с дороги в лес, в поле, в пять минут ставил палатку, закидывал в неё вещи из баула, подсовывал под тент велосипед, скреплённый замком и уже в тепле, при ярком пламени свечи готовил ужин на кемпинг-газе.
Километров за 40 перед Киевом дорожное покрытие обрело, наконец, должный вид достойный статуса, пусть и восточно- но, всё-таки, европейского государства. Мне не хватило всего лишь часа светлого времени, чтобы достичь окраин города. Но не было и определённости в том, откуда идёт отсчёт километража на автостраде – от городской черты или же от какого-либо ис-торического столпа в центре города. Не желая испытывать судьбу, чтобы не плутать в дебрях большого города, уже в сумерках я нырнул во влажный лес, стеной стоящий по обеим сторонам дороги, продрался через мокрую от дождя крапиву и расположился на ночлег у кормушки для лесного зверья, позаимст-вовав из неё прошлогоднего сена для обустройства более комфортного спального ложа.
Во Львов пришлось заехать, чтоб прикупить гривны и что-нибудь для защиты от дождя. Впечатления остались грустные: грязно, всё вперемежку - машины, люди, церкви. Вещевой рынок бедный и однообразный, с трудом раскопал в second hand подходящую ветровку и поспешил покинуть этот город. Как только выбрался за пределы столицы Западенщины, зарядил холодный дождь при сильном боковом ветре. Вода с переднего колёса, несмотря на полноразмерное крыло с резиновым брызговиком, постоянно сдувается в правую кроссовку, и когда стопа совсем коченеет, торможу на авто-бусных остановках (сработанных по старому советскому образцу – крытые и не сильно загаженные) и отжимаю носки. Продрог насквозь, обедал и отогревался в придорожном кафе. После чего обернул себя теплоизоляционным ков-риком, сложенным вдвое, прорезал дырку для головы в полиэтилене, которым укрывал на ночь велосипед и натянул его как пончо, а сверх всего надел мокрую ветровку.
Теперь еду как в термосе, но руки в мокрых х/б перчатках замерзают настолько, что пальцы отказываются переключать скорости и доставать из кармана ветровки подкрепляющие порции изюма с арахисом. Останавливаюсь и машу руками, как мельница крыльями, пригоняя кровь к стылым конечностям.
Брызги от проходящих автомобилей были уже не в счёт. Но на 2-х кило-метровом объезде строящегося моста, самосвалы залили меня с ног до головы жидкой глиной. Отмывался в ручье, не раздеваясь, поливая воду прямо на одёжку – всё равно мокрый, как суслик. К концу дня ноги по бёдра чёрные от грязи. Благо, есть чем помыться, воды вокруг полно.
К 18-ти часам температура опустилась до 11°С. Но дневной результат радует, за плечами остались 180,2 км (рекорд!) при средней скоро-сти 21,2 км/час.
В палатке, пока варится ужин и чай, сушу на котелках носки, а забира-ясь в спальник, оборачиваю ноги во влажную ветровку – и теплее, и одёжка подсушится.
Утром термометр показывал 8° при 100%-ной влажности. После сегодняшней ночи несколько подсел голос.
540 километров от Львова до Киева, под непрерывными дождями, я одолел за три дня. Нудная дорога, однообразие которой "скрашивалось" борьбой с погодными условиями и перекусами в уютных придорожных трактирчиках.
За Ровно пошёл "автобан" с раздельными полосами, но разбитые бетонные стыки, трещины, наплывы и ошмётки асфальта на обочинах не позволяли крутить в полную силу. Нагружаешь не столько ноги, сколько "пятую точку". Если на горных дорогах, на пересечённом рельефе задействованы разные группы мышц, то здесь на плоской равнине больше всего наминались ягодицы. До полудня время пролетало достаточно быстро, но после обеда оно безнадёжно замедляло свой бег и основной причиной коротких передышек и вынужденных остановок, была настоятельная необходимость (незамедлительно) дать отдых многострадальному седалищу.
Вспомнить особо и нечего: удручающие картины обедневшей за годы самостийности новоиспечённого государства провинции. Народ, живущий на подножном корму, продающий на обочинах дорог даже не грибы (сами съедят) – грубые дворницкие мётлы, связанные из прутьев (за многие десятки километров не видел ни одной машины, притормозившей возле развешанных на кустах метёлок). В придорожных сельмагах не только скудный ассортимент продуктов, но и дефицит п/э пакетов: в лучшем случае, из-под прилавка достанут старый, потрепанный пакетик. Продавщица упорно пыталась засунуть к купленному мной печенью ещё и кусок варёной колбасы: "Ну шо вы отказываетесь? Я ж бачу, шо вы в дороге!". Подошедшему за мной мужику она отпустила четвертинку водки "на развес", разлив поллитровку по двум бутылкам и сравнив их уровень на глаз.
С ночлегом в этих краях проблем не возникало. Я старался использовать светлое время до последней минуты, и место для стоянки начинал присматривать не ранее, чем за четверть часа до захода солнца. Главное, чтоб не было вблизи населённого пункта и, по возможности, открывался вид на запад, чтоб в недолгие минуты лагерных сборов можно было полюбоваться закатом. Когда начинало темнеть, сваливал с дороги в лес, в поле, в пять минут ставил палатку, закидывал в неё вещи из баула, подсовывал под тент велосипед, скреплённый замком и уже в тепле, при ярком пламени свечи готовил ужин на кемпинг-газе.
Километров за 40 перед Киевом дорожное покрытие обрело, наконец, должный вид достойный статуса, пусть и восточно- но, всё-таки, европейского государства. Мне не хватило всего лишь часа светлого времени, чтобы достичь окраин города. Но не было и определённости в том, откуда идёт отсчёт километража на автостраде – от городской черты или же от какого-либо ис-торического столпа в центре города. Не желая испытывать судьбу, чтобы не плутать в дебрях большого города, уже в сумерках я нырнул во влажный лес, стеной стоящий по обеим сторонам дороги, продрался через мокрую от дождя крапиву и расположился на ночлег у кормушки для лесного зверья, позаимст-вовав из неё прошлогоднего сена для обустройства более комфортного спального ложа.